– …В общем, квартира теперь свободна, надо что-то решать! – рассказывает шестидесятилетняя Клавдия Егоровна. – Невестке с сыном позвонила – говорю, приводите ее в порядок, заезжайте и живите! У них материальное положение не очень сейчас, если честно.

Сын обрадовался! А Варвара… Она еще и нос воротит! От бесплатной квартиры в Москве, ну ты подумай! Нехорошая, говорит, квартира это, ни один жилец оттуда подобру-поздорову не уехал. Всех вынесли на кладбище, причем, не только старых. Я, говорит, с детьми жить в таком месте не хочу!

 

 

…У невестки Клавдии Егоровны, Варвары – двухлетние дочки–двойняшки, работающий муж и бессрочный, судя по всему, декрет. По крайней мере, и речи нет о том, что Варвара выйдет на работу в обозримом будущем. С двойняшками и так–то непросто, а у Варвары ситуация усугубляется еще и тем, что дети родились недоношенными, и до сих пор очень много сил уходит на их лечение и реабилитацию.

Тяжело, но Варвара не жалуется.

С мужем живут душа в душу, поддерживают друг друга и верят, что скоро будет легче. Денег вот только побольше было бы – и совсем хорошо.

Но как сделать так, чтобы их было побольше, Варвара просто не представляет. Заработать больше муж не может – он и так на пределе. Значит, надо меньше тратить, в чем–то ужаться, но в чем? Основная статья расходов у них в семье – это, конечно, съем квартиры. Тут не сэкономишь. Ну а уж про лечение детей и говорить не приходится, какая уж тут экономия. Питание самое простое, связь, интернет, автомобиль – без него с двумя больными детьми немыслимо, одежда дочкам – сразу на двоих, это тоже непросто.

Ничего вроде лишнего, но деньги улетают со свистом...

Клавдия Егоровна, свекровь, десять лет назад привезла к себе поближе свою престарелую мать. Продала ее дом в регионе, на эти деньги купила матери квартиру в соседнем доме, и все эти годы ухаживала за старушкой. Последние годы бабушка уже не вставала, и бегать к ней приходилось несколько раз в день: мыть, кормить, обихаживать. Несколько недель старушки не стало, и Клавдия Егоровна решила отдать квартиру сыну.

Район хороший, обжитой, поликлиника детская прямо рядом, парки, магазины, бассейн – все, что надо для жизни с детьми. Свекровь сможет больше помогать Варваре, где–то посидит, где–то погуляет, где–то в поликлинику сходит; а главное – не нужно будет снимать, отдавать деньги в никуда.

– Со всех сторон одни плюсы! – разводит руками Клавдия Егоровна. – Но Варвара уперлась, как баран – нехорошее место, плохая энергетика! Соседку она встретила, давно еще, та ей и наболтала лишнего. У людей язык без костей! Я говорю, в старых домах практически в любой квартире люди старели, болели, страдали, умирали – ну и что с того. После похорон заезжали новые жильцы, и история начиналась сначала. Но это для нее не аргумент, видишь ли…

Если честно, история у квартиры и правда не очень.

 

 

Клавдия Егоровна купила ее десять лет назад для своей матери у трех хозяек, оказавшихся между собой родными сестрами. Оказывается, какое–то время назад они так же купили это жилье в складчину для привезенной из деревни пожилой матери, в складчину наняли сиделку, и по очереди возили матери лекарства и сумки с продуктами. Та бабулька тоже уходила тяжело и непросто, несколько лет чудила так, что ее знал весь подъезд, стучала в стены и по батарее, кричала, что ее бьют и не кормят... Дочери с возмущением и негодованием уволили несколько сиделок, пока, наконец, врачи не объяснили, что дело не в них, а в голове пациентки...

До этого здесь умерла молодая женщина, точной причины теперь никто не знает, кажется, ушла из жизни по своей воле; а еще до нее долго, лет двадцать пять, жила мать с ребенком–инвалидом. Ну то есть, конечно, это только поначалу с ребенком. Потом – со взрослым, прикованным к койке, абсолютно не осознающим реальности человеком. Потом инвалид умер, а мать после похорон куда–то делась. Приехали родственники, женщину долго искали, объявили пропавшей без вести, но так до сих пор и не нашли...

В общем, что ни история, то мороз по коже. Из года в год в этих стенах кто–то страдал, кричал от моральной или физической боли, бился и стучал в батареи. И вроде бы квартира не при чем, и к Варваре все эти люди отношения не имеют. Но...

Варвара никогда не примеряла эту квартиру на себя, всегда считала, что это собственность свекрови. Умрет бабушка – свекровь квартиру будет сдавать.

И заезжать сюда, даже после ремонта, с детьми, Варваре совсем не хочется. Жуткое место.

Но свекровь с мужем Варвару не понимают. Мол, чего нос–то воротить? спасибо надо свекрови сказать! То, что раньше было в этих стенах, оно прошло, просто не думай об этом и все. Варвара не зарабатывает, за съем платит муж, гробит свое здоровье, хватает подработки. Не Варваре и отказываться от упавшего с неба подарка. Ишь, принцесса, не угодили ей!

Можно, конечно, продать эту квартиру, купить другую, в новостройке – но Клавдия Егоровна считает это глупостью и ненужным потаканием капризам взбалмошной невестки. Это столько лишних телодвижений, чтобы продать квартиру, потом купить новую – мама не горюй! А в результате может получиться так, что поменяют шило на мыло. В новой квартире опять будет что-нибудь не так, и что тогда? Опять продавать, покупать, переезжать? Нет уж, либо живи и спасибо скажи, либо продолжай снимать. Только ведь снимает не Варвара, получается, а сын Клавдии Егоровны, который работает, света не видя…

К тому же эти покупки и продажи затянутся еще на месяцы, если не на год, тогда как имеющееся уже жилье можно быстро отремонтировать и переехать, перестав платить за аренду. И не морочить никому голову.

Сын с матерью согласен.

– Обои наклеим, потолок побелим, положим ламинат, – уговаривает он Варвару. – Сантехнику сменим полностью, в конце концов. И заживем! зато – в своем! сами себе хозяева!..

Но даже ненадолго заходить в эту квартиру Варваре тяжело и неприятно. И она не уверена, что наклеенные обои что–то изменят.

Как быть? Что думаете?