Все старые подруги уже давно заметили: Верины дела и ее отношения с мамой находятся в обратной зависимости. Чем лучше дела, тем хуже отношения. Если Верина мама в очередной раз, обиженно хлюпая носом, говорит про дочь, что «не понимает ее жизни и вообще» - скорей всего, за Веру можно только порадоваться.
Наверняка сделала удачную покупку, получила повышение зарплаты или собралась в отпуск.В далекие годы маминой молодости импортные зимние сапоги были показателем достатка, мебель покупалась один раз и на всю жизнь, отпуск брали в сентябре, чтобы помочь родителям в деревне выкопать картошку, а бутерброды с красной икрой даже не ели, а пробовали пару раз в жизни по случаю. Прошли годы, все вокруг изменилось, но Верина мама словно этого не видит.
- Мам, но сейчас-то все по-другому! – пытается объяснить Вера. – Наличием третьего пальто никого уже не удивить… И разве плохо, что мы можем себе позволить иметь много одежды и обуви, ходить в кафе и ездить на море?
- Может, и неплохо, но – зачем покупать столько лишнего? – с непробиваемым упорством запальчиво отвечает мама. – Зачем тебе третье пальто, когда есть уже два? Зачем менять мягкую мебель, купленную всего семь лет назад? Поймите меня правильно, я не против вещей. Я против вашей безалаберности! Ну как можно так жить?..
- Моя мама – замечательная женщина! – говорит Вера. – Просто ей необходимо, чтобы жить было трудно. Чтобы надо было без чего-нибудь обходиться. Даже если можешь себе что-то позволить – не позволяй! Странная потребность «нести крест»… Она постоянно всем твердит о трудностях, которые ей пришлось преодолеть, требует всеобщего восхищения и ревностно следит, чтобы окружающие тоже как-нибудь страдали...
Мама приходит в благодушное настроение только тогда, когда у Веры проблемы. Заболевший ребенок, вышедшая из строя только что купленная вещь, ссора с мужем. Нет, мама, конечно, не злорадствует, но несчастная дочь в конечном итоге - тоже часть ее «креста». Поэтому пожилая женщина, видя, что не все у Веры легко и просто, испытывает чувство мрачного торжества.
- А я вам говорила! – вещает мама в таких случаях. – Предупреждала! Понятно было, что этим и закончится! Вот, теперь побегаем…
Но все это, как считает Вера, было бы ерундой, и со всем можно было бы смириться, если бы мама не твердила постоянно о том, что Вера – никудышная мать, основываясь все на тех же представлениях о том, что «хорошая» мать должна страдать и мучиться.
Без домработницы!.. Лучший кусок всегда детям отдавала, не то что вы…
Верино материнство, протекающее в двадцать первом веке и снабженное одноразовыми подгузниками, детским питанием, которое не надо молоть в кофемолке, часами варить, тереть и процеживать, бытовой техникой и прочими благами цивилизации, - кажется маме каким-то несерьезным. Словно не настоящим. Настоящее материнство – это бессонные ночи, сбитые в кровь от стирки костяшки пальцев, очередь с шести утра за молоком в гастрономе, натянутые по квартире веревки с мокрым бельем, пол которыми надо пробираться, согнувшись, и вечный вонючий тазик с мыльным раствором в ванной.
- Грустно это все! – говорит Вера. – Послушаешь ее и понимаешь, как же она должна ненавидеть нас за эти отданные нам лучшие куски и ночную стирку… А с другой стороны, ведь именно такие мелочи делают ее счастливой. Скандалы, обиды, разборки, непонимание окружающих – чем хуже, тем лучше. Она специально их вокруг себя создает, делает проблемы – чтобы не ждать, когда они появятся сами…
Может быть, потому, что выдуманные проблемы решать намного проще…
Свежие комментарии