– ...Племянница моя замуж выходила в прошлом месяце, свадьба была здесь, у нас в Троицке! – рассказывает шестидесятисемилетняя Екатерина Константиновна. – Нас с Мариной, дочкой моей, пригласила. Маринка приехала из Москвы, сходили мы с ней на свадьбу, ночевать, разумеется, ко мне пришли… Утром я встала, смотрю, Марина моя сидит одна на кухне чернее тучи, ложечкой чай мешает рассеянно, смотрит в стену, глаза красные…

– Плачет, что ли?

– Ага! Я ей говорю – ты чего ревешь–то? Такая свадьба была хорошая, душевная. А она разрыдалась прямо в голос, представляешь? У меня, говорит, такого не было в жизни, и уже, скорее всего, не будет! Ни белого платья, ни фаты, ни торжественной регистрации. И лет уже за сорок, а вспомнить нечего…

 

 

Екатерина Константиновна просто в шоке – дело в том, что свадьба у дочери в свое время была, только весьма своеобразная.

– Как я ее уговаривала, чтобы свадьбу сделать нормальную, как у людей – ты не представляешь! – рассказывает Екатерина Константиновна. – И так, и сяк с ней беседы вела. Говорю, давай платье купим, прическу тебе сделаем красивую, маникюр, в ресторане посидим, я все оплачу, единственная дочь замуж выходит все–таки. Это же один раз в жизни такое событие! Ну, она только отмахивалась – не хочу эту убогую свадьбу в белом платье, и точка… Я чуть не упала, когда увидела, в чем она в ЗАГС пришла в итоге – в трикотажных трениках и в футболке! А после ЗАГСа поехали в лес, на природу – костры, шашлыки, гитара и шампанское из пластиковых стаканчиков! Честно говоря, я была в недоумении, да и не я одна… Шла на на свадьбу, а попала на пикник...

…Надо сказать, дочь Екатерины Константиновны всегда была девушкой «себе на уме». Не следовала за толпой, не была такой как все. В первый раз она шокировала друзей и близких еще в ранней юности – отказалась идти на школьный выпускной.

Ну то есть сейчас–то подобным поступком особо никого не удивишь, а тогда, в девяностых, когда Марина закончила школу, это было из ряда вон. На выпускной шли все – и двоечники, и отличники, и активисты, и серые мыши. Большинство родителей из последних сил собирали детей: школа была самая обыкновенная, дворовая, богатых не было, семьи жили непросто. Но нарядиться и отпраздновать окончание школы считалось обязательным.

Девчонки шили наряды, мальчишки примеряли костюмы и галстуки. Марина от всего этого отказалась наотрез. Пришла только на вручение аттестата: растолкав одноклассниц в кринолинах, вышла за документами в шортах и футболке, забрала аттестат и под шепоток за спиной, помахав всем ручкой, отправилась домой...

И на свадьбе спустя шесть лет выкинула нечто подобное.

– Все не как у людей! – вздыхала мама.

После свадьбы Екатерина Константиновна аккуратно расспрашивала дочь про детей, но рожать та не хотела категорически. В отличие, кстати, от мужа. Тот детей любил, иженился–то для того, чтоб ребенка родить – иначе для чего? Спать друг с другом и без регистрации можно.

Обычно о таких вещах договариваются до свадьбы, да. Но вот почему–то внимания не заострили. Марина тогда об этом как–то вообще не думала – просто не хотела и искренне считала, что хотеть ребенка человек в здравом уме не может. Зачем? бессонные ночи, крик, подгузники, кашки, декрет. Дети, считала Марина – это всегда неожиданный сюрприз, причем со знаком минус...

В результате развелись на четвертом году брака. Муж вскоре женился на другой, которая друг за другом родила ему троих детей, и счастлив, а Марина так с тех пор и живет одна, изредка встречаясь с разными мужчинами и утверждая, что никто ей не нужен.

 

 

Вернее, так было до последнего времени. Сейчас Марине за сорок, и последние полгода, наверно, терзает ее странная хандра. Может, кризис среднего возраста накрыл, может, еще что, но только Марина анализирует прошлую жизнь и ... о многом сожалеет.

Ведь все прошло, уже ничего не вернуть и не переделать. И, оказывается, многого в жизни не было, многого не пришлось испытать. Вот не было фаты и белого платья, например, лимузина с кольцами, свадебного танца и фотографий, как на этой свадьбе двадцатипятилетней двородной сестренки. Не было выпускного вечера, шампанского из–под полы и гуляний ночь напролет – тогда казалось это глупым и ненужным, а теперь вот жаль.

И детей не родила – может быть, зря? Сейчас бы был уже взрослый сын или большая дочь...

…Но если школьного выпускного уже не вернуть, то ребенка родить в сорок лет в наше время не проблема абсолютно.

– Заявила мне тут – я, наверно, рожу для себя! Я чуть не упала. Говорю, зачем? Да, когда ты была замужем, я хотела, чтобы были внуки, все уши тебе прожужжала с детьми. Но сейчас–то куда?

Денег особых у Марины нет, если она не будет работать, моментально скатится в нищету. У Екатерины Константиновны сил помогать тоже немного. Мужа у Марины нет, есть какой–то временный кавалер, который уж точно не мечтает о таком подарке, как ребенок. Помощи ждать неоткуда. Что такое дети, Марина не представляет абсолютно – братьев–сестер у нее нет, от чужих детей она всегда шарахалась.

Здоровье – вроде бы есть, хотя тоже не богатырское. Родить–то она родит, но вот что дальше – большой вопрос...

В общем, куда не кинь – везде клин. Тем не менее Марина все больше склоняется к мысли, что ребенок ей нужен. Бывает же так: еще несколько лет назад у Марины были все условия – муж, семья, большая квартира, всеобщие уговоры и обещания помощи – но тогда она и слышать ни о чем не хотела. А вот сейчас хочет – несмотря ни на что.

– Еще ни одна женщина с ребенком не пропала! – рассуждает Марина. – Все так или иначе выкрутились. Квартира есть, декретные выплаты будут, если что. Год продержусь, а там няню и на работу... Мамы не станет – так хоть ребенок останется, все не одна на свете…

Может, конечно, для того, чтоб принять взвешенное решение, нужно время, но думать и размышлять особо тоже некогда, часы тикают все громче. Надо уже либо закрывать этот вопрос навсегда, потом, может быть, сильно пожалев, либо действовать... И, конечно, не факт, что в этом, втором случае Марина потом не пожалеет ни о чем...

Решиться или нет? Что думаете?